Объединив оперную вокальную технику и джазовую импровизацию, виртуозную игру на фортепиано и возможности электронной музыки, полифонию и экспрессивность рок музыки с греческим традиционным пением (где голос всегда являлся политическим инструментом), Диаманда Галас изменила само представление о перфомансе и способе его восприятия. Не только как музыкант, экспериментирующий с различными техниками, направлениями и музыкальными источниками, но и как личность, внесшая социальный и психологический контекст в специфику своих проектов.

Голос, который и голосом трудно назвать, настолько все в нем стянуто в одну точку. Это своего рода сфера, в которой циркулирует до предела сконцентрированная боль. Голос, у которого есть свое пространство, своя мука, неизбежность, своя память, свое искушение и свой безупречный свет. Он имеет не большее отношение к сложившемуся восприятию современной ему музыки, чем руины ко времени. Это и объясняет, почему при всеобщем если не понимании, то все же внимании и уважении к творчеству Галас, ее пение до сих пор продолжает казаться предельно эзотеричным и малодоступным, а ее пресловутая «ярость» стала притчей во языцех.

Начиная с 1984 года, когда Диаманда Галас приступила к записи того, что станет самой важной работой ее жизни – трилогии “Masque Of The Red Death”, основанной на новелле Эдгара По «Маска Красной Смерти», все ее проекты будут так или иначе обличать невежество, предрассудки, ханжество общества, бездействие и лицемерие правительства и церкви по отношению не только к проблеме СПИДа, но и к жертвам социальной дискриминации и политических режимов.

Первый, самый “религиозный” альбом трилогии, “The Divine Punishment”, был представлен на ARS Electronics Festival ( в Osweg Shipyards, Linz, Austria) 23 июня 1986 года, где Галас пела, стоя среди дыма и огня, на качающихся лесах высотой 50 метров. После выхода второй части трилогии “Saint Of The Pit”, Галас получает грант от "Ford Foundation” и уезжает в Берлин, где заканчивает работу над третьей частью, альбомом “You Mast Be Certain Of The Devil”. Это жесткий, сардонический альбом, который построен на ритмах традиционных госпелов под аккомпанемент рояля, органа и перкуссии. Во время представления одной из частей трилогии, умирает ее брат Филип-Димитри (поэт, актер, драматург и постановщик ее перфомансов), у которого за месяц до этого был обнаружен ВИЧ. Работа Галас, в какой то мере оказалась пророческой, то, что раньше касалось друзей и знакомых, сейчас затронуло ее семью, что стало трагическим переломом в ее мировоззрении.

Добавлено (03.08.2008, 05:02)
---------------------------------------------
Перфоманс “Masque Of The Red Death”, был первым глобальным музыкальным проектом, касающимся опасности возрастающей эпидемии СПИДа. Трилогия, содержащая библейские тексты из Левита, Псалмов и Плача Иеремии, композиции на стихи проклятых французских поэтов Жерара де Нерваля, Тристана Корбъе и Шарля Бодлера, построена на ритмах госпелов и традиции греческой погребальной музыки “Moirologia”, на траурных песнях Portuguese fodo и ритуальных песнях-плачах женщин южной Греции – Maniots.
За акцию “Stop the Church” в St. Patrick’s Cathedral, направленную против кардинала Джона О'Коннара, (выступающего за запрещение средств контрацепции и отлучение от церкви католиков, поддерживающих разрешение абортов, организации ACT UP и WAC (Women’s Action Coalition)) и перфоманс следующего проекта “Plague Mass”, представленный в нью-йоркском Епископальном соборе Saint John the Divine в форме мессы, и направленный против ханжеского равнодушия Католической церкви к проблемам эпидемии СПИДа, Диаманда Галас была арестована. Ее видео на песню “Double Barreled Prayer” было показано по Christian Broadcasting Network, как иллюстрация утверждения, что «рок-музыка является орудием дьявола». В обращении к суду она сказала: "Этот "Дом Сострадания" препятствует работе людей, которые пытаются что-то сделать, чтобы прекратить эпидемию СПИДа, препятствуют молиться нам словом и делом для сокрушения Чумы”.

В 1992 году на Mute Records выходит мрачный альбом “The Singer”. Альбом состоит из интерпретаций классических блюзов и госпелов в манере Билли Холлидей и Пола Робсона, под записанный особым способом рояль, с использованием семи микрофонов. Исполненные с такой суровой простотой, с таким страстным отчаянием, они предполагают отсутствие всякого аккомпанимента. “The Singer”, как и “Plague Mass”, воспринимается почти на подсознательном уровне, подобно ритуальным гимнам Voodoo, которые также построены на формах христианской церковной музыки. “Здесь главной является тема изоляции, одиночества, чрезвычайной эмоциональности человека. – говорит Диаманда Галас, - это то, с чем я столкнулась в жизни сама”.

Самодисциплина, самоизоляция и ежедневные вокальные тренинги в течении более десяти (!!!) лет дали в результате то, что Френк Келли (специалист по bel canto и учитель ДГ) назовет “титановые связки” XX века. Уникальная певица, обладающая абсолютными вокальными возможностями, Диаманда Галас сотрудничала с различными музыкантами: Джеромом Роббинсоном, Стивеном Сандхеймом, Джон Пол Джонсом, Дэвидом Харингтоном из Kronos Quartet, Трентом Реснером солистом Nine Inch Nails, Яннисом Ксенакисом, Джоном Зорном, Берри Адамсоном, Coil, Khan и выпустила более десяти отличающихся по стилю и технике исполнения альбомов.

За три месяца, в конце 1993 - начале 1994 года, вместе с бывшим басистом “Led Zeppelin” Джоном Пол Джонсом, Галас записала жесткий блюзовый альбом “The Sporting Life”, используя Hammond organ, ударные и басс гитару. Это песни о любви людей, находящихся в маргинальных ситуациях в манере фильма «Faster Pussycat Kill Kill Kill», исполненные с большим чувством юмора и лишенные сентиментальности. 14 октября 1996 года в Лондоне прошла премьера новой программы Галас “Malediction and Prayer”, в которую вошли каверверсии песен Son House, Джонни Кэш и Фила Окса и собственные композиции Галас на стихи Мигеля Михо и Паоло Пазолини. Как и в “The Singer”, музыкальное сопровождение сведено к минимуму: только рояль.

Добавлено (03.08.2008, 05:03)
---------------------------------------------
Продолжая экспериментировать с возможностью непосредственно голосом выражать абстрактные по форме мысли, она снова обратилась к темам клаустрафобии, шизофрении, психологического насилия, бреда, отчаяния и маниакальной депрессии. Это достигло предельного выражения в трех самых шокирующих пефомансах Диаманды Галас: в феврале 1992 года в The Kitchen (New York) был представлен один из самых мелодичных, самых личных и страшных проектов Галас, полностью вокальный альбом “Vena Cava”, основанный на стихах брата, и посвященный полной изоляции и постепенному разрушению сознания больного СПИДом, где граница, отделяющая СПИД и другие болезни, становится менее отчетливой; в электроакустической монодраме "Insekta", мировой премьерой которой, 8 июля 1993 года Диаманда Галас открыла в Нью-Йорке "Serious Fun Festival" и в радиопостановке “SchreiX” на Knitting Factory в 1995 году, где она впервые использовала квадрофонические звуковые системы и пела в два микрофона.Публика находилась внутри своеобразной звуковой клетки, образованной четырьмя акустическими колонками, а световое сопровождение менялось невероятно быстро, в унисон с пространственными манипуляциями звука внутри квадрофонической системы, что идеально выражало идею "Insekta", как феноменологического переживания о невозможности выбраться из некоего замкнутого пространства (физического и\или психологического). В програмке давалось определение: «Insekta – безымянный, безликий, анонимный, презираемый и униженный, чья анонимность и/или осознанная бесправность делает его подопытным материалом для различных исследований». Здесь возникает аналогия с театром парадокса, с пьесами Беккета - многие герои, которого парализованы или заключены в узкое пространство.Альбом "Schrei X Live/Schrei 27" – основан на первом радиовыступлении Галас в 1994 году "Schrei 27", которое состояло из нескольких частей по 27 минут каждая, представляющих признания различных персонажей – измученного ребенка, жертвы изнасилования на грани сумасшествия, маньяка, воющего в камере смертников и тех, которые могут быть извлечены из человеческого мозга химическими или механическими манипуляциями.

“Defixiones, Will and Testament” - характерный для Галас, поразительно актуальный альбом о столкновении культур, религий, политических и социальных интересов, о жертвах армянского геноцида 1915 года и искуплении. Здесь можно провести параллель не только с греками, более миллиона которых были депортированы во время греко-турецкой «этнической чистки» в 1922-1923 годы или вторым холокостом – массовом уничтожении евреев нацистами, но и с действиями ООН в Югославии и на Ближнем Востоке. Сколько событий, сколько хроник, сколько судеб! Им хочется, чтобы что-то взяли от них, хоть что-то и приняли бы в свою жизнь, в кровь свою, и спасли бы и жили бы с этим дальше! Эти неисчерпаемые монологи среди вспыхивающих вдруг импровизаций! Это гибель и боль, которая повторяется от поколения к поколению. Убитые, отнюдь не покоятся в мире!

Добавлено (03.08.2008, 05:04)
---------------------------------------------
Второй альбом - La Serpenta Canta, стилистически очень отличается от первого, представляя собой цикл песен под рояль. В нем Диаманда дает ответы на поставленные ранее вопросы о человеческой природе преследователей и ответной реакции, повторяя в манере традиционного госпела "ни одна могила не сохранит мое тело". Аудитории, привыкшей к быстрой смене новостей, песням-однодневкам, будет не легко понять подобную работу. Трудность восприятия заключается еще и в том, что необходимо прочувствовать боль и ярость, которая движет песнями Диаманды Галас. Без ярости нет никакой истории, есть только красота, навязчивая красота голоса, звучания, поэзии и эмоциональности. До тех пор пока не удастся найти в себе эту ярость, которая соединится с яростью в музыке, чуда не произойдет. Эти два альбома, по сути, энциклопедия человеческой драмы, показывают ее исторический, философский и религиозные аспекты в комплексе с собственными размышлениями Галас о смысле жизни, страхе и одержимости. Это дрожь человеческого тела, в котором вибрирует мир.'' Греческий миф об Орфее и Эвридике гласит: в творчестве преуспеешь, лишь если отдашься безмерному опыту глубины (опыту, признававшемуся греками необходимым для созидания; опыту, в котором произведение испытует сама его безмерность) ради него самого". В применении к творчеству Диаманды Галас нельзя говорить о прогрессе, об общем направлении его развития – только о стихии голоса, его неистовой силе, представляющей чистую страсть времени. Ее песни это не отчет о переживании, а само это переживание, возвращение к событию. Путь куда более сложный, чем простой голосовой экстримизм. Потому так трудно сказать что-либо о ее пении: в каком-то смысле это не голос, а средство дать звуку существовать, установить подвижный горизонт вокруг застывших музыкальных форм, штампов, смыслов. Где голос - вестник той жесткой, лишенной сентиментальности истины, которая есть не «желание сказать», а есть «невозможность не сказать». Она использует голос так, как Джими Хендрикс использовал свою гитару: безжалостно и до конца.

Тайна такого исполнения не поддается раскрытию. Вмещающий в себя четыре октавы диапазон ее сильного меццо-сопрано, относится к чудесам этого мира. И это раскрывает передо мной такой горизонт неуверенности, такую глубину грусти и потрясения, что я сама себя спрашиваю: было ли это вообще? Со-Бытие! Это напоминало спуск, который начинаясь из бездны, к бездне и вел. От ее голоса я становилась безумной. Он казался мне неподвижным, высоким и гладким, высотой, отталкивавшей меня вниз. Он был мощным и пустым, властным и нежным, словно ритуальным. Самое человечное ее движение – удар ладонью по роялю – вызвало во мне бесконечную неловкость, жуткую грусть; в этом движении было нечто приковывающее пространство к одному единственному событию, с поразительной напряженностью выявлявшему расстояние всего в несколько шагов.

Добавлено (03.08.2008, 05:05)
---------------------------------------------
На очереди также премьера перфоманса “Caligula”. «На протяжении многих лет мужчины воплощали на сцене свое представление о жутких женщинах, так что будет справедливым, если женщина представит образ чудовищного мужчины», - сказала Д.Галас в одном из интервью.Адекватное восприятие музыки, даже подготовленным и непредубежденным слушателем, возможно только в комплексе культурных, эстетических, психологических, политических и социальных аспектов пространства, в котором сформировалась новая музыкальная лексика. Диаманда Галас показывает нам жизнь в подлинном смысле этого слова; перспективу бесконечного развития, становления, поиска. Существование преград, драматичных ситуаций, человеческой непримиримости против забвения, против неблагодарности и отречения, против времени, которое притупляет горе и заживляет любые раны и есть признак живого существа. Это зрелость и ответственность встать лицом к лицу с миром.

Петь под нажимом смерти (у самой Диаманды Галас гепатит Ц) – это не значит петь о смерти, а петь на ее горизонте, неизбежность которой нельзя недооценивать, вступаешь ли ты в диалог со смертью по соглашению, по настоятельной необходимости или по долгу родства – кровного, расового и даже этического. Какова природа ее пения? Что делает его столь необычным, что оно порождает подозрение в нечеловечности любого человеческого пения? Такое пение ведет к отказу от себя, к выходу за наложенные на себя пределы. То, что она делает, не имело прецедента в прошлом. Зрелище и виртуозное исполнение она превратила в человеческую драму, став первой трагической актрисой на музыкальной сцене. Она одна из немногих, кто не проводит границы между жизнью «на сцене и за сценой (может быть немного более агрессивная, более резкая, менее защищенная)».

Добавлено (03.08.2008, 05:06)
---------------------------------------------
Оффтоп в бООООльшом размере!